Есть известное стихотворение Корнея Чуковского – «Телефон». Оно в прошлом очень часто звучало по радио в исполнении разных чтецов. А что если его сделать музыкальным? Не прочесть, а спеть – ведь это уже готовое «либретто»? Получится маленькая опера со стремительно развивающимся сюжетом, калейдоскопом образов, мгновенными переходами от грусти к веселью и яркими характерами. Вот такую мини-оперу и написал композитор Игорь Егиков. Эта мини-опера Егикова была выпущена в виде отдельной пластинки и пользовалась большой популярностью у детей и взрослых. В «Телефоне» отражены многие черты творческого метода композитора – склонность к выдумке, шутке, гротеску, смене настроений, использованию приемов классики (впрочем, в этом случае, пародийному), легкой музыки (вальсов, кадрилей), острая характерность персонажей, сопоставляемая с чистой лирикой.
Егиков большую часть своей музыки посвящал именно детской музыке. Его детские песни, музыкальные спектакли, сказки, мюзиклы образуют в ней какое-то свое отдельное и очень интересное направление.
Попробуем разобраться в нем.
Определяющей чертой его музыки является свободное фантазирование, умение емко и точно «вылепить» звуковой образ. Эта тяга к «звуковым чудесам» и необыкновенным музыкальным приключениям, к сочинению миниатюр на различные сюжеты появилась у него еще с детских лет. Двенадцатилетним мальчиком он занимался в факультативном классе композиции, который существовал в музыкальной школе-десятилетке при Бакинской консерватории. Став старше он поступил на композиторский факультет Московского института имени Гнесиных. Егиков увлекается серьезными, сложными музыкальными формами, экспериментировал с самыми современными художественными средствами.
Но «фантазийность» где-то постоянно в нем присутствовала, в его музыке всегда ощущалась программность, сюжет. Начиная с третьего курса, он начал много сочинять, в том числе сонаты для фортепиано, концерт для флейты. Но постепенно начал осознавать, что более близка ему камерная вокальная музыка. Камерность в пересечении с изобразительным рядом, который давали кино, театр и телевидение, позволяла получить какое-то новое качество.
Опыт этой новой «камералистики» начался с теле музыки: в 1967 году Егикову предложили написать музыку к кукольному фильму «Самый большой друг» (из жизни зверей), после чего у него завязывается долгая творческая дружба с детским телевидением. Он создает музыку еще к нескольким кукольным телефильмам, к телеспектаклям «Что это было?», «Золотая сорока», к детской телепередаче «Будильник», которая в те годы лишь затевалась. Это была скромная, но полностью самостоятельная работа: приходилось придумывать смешные песенки, музыка должна была быть простой, сразу запоминающейся и к тому же выражать ситуацию— передавать настроение, иллюстрировать движение, жесты героев. И еще она не могла быть пространной. Эпизод на две минуты звучания уже был большим, в основном приходилось сочинять гораздо более короткие куски, иногда – всего в несколько тактов, порой – один какой-нибудь замысловатый мелодический всплеск! Все это нужно было еще «одеть» в нестандартную, неожиданную оркестровку. Егикову помогло пристрастие к программности, и придумыванию «музыкальных историй» и звуков.
В многообразии стилей, жанров, музыкальных приемов Егиков стремится нащупать свое, выделить собственную тему. И понимает, что у него таких тем две. Одна – это просто лирика, как правило, светская и созерцательная. Вторая тема – сфера детской музыки. Здесь можно чувствовать себя совершенно свободно. Можно брать любые, самые необычные, смешные, запутанные, странные, волшебные и наиболее реальные сюжеты, ситуации, характеры. Здесь могут быть такие персонажи, как Людоед и две Вороны (мюзикл «Снежная королева»), Подъемный кран и Рассеянный Садовод (телепередача «Будильник»), Чудо-Рыба и Бесполезный Крокодил (пластинка «Удивительные звери»), Золушка и Слесарь-Сантехник (радио серия «Дом, в котором живут»).
Другая большая группа персонажей, постепенно накопившаяся в произведениях Егикова разных лет, — это сказочные разбойники. Впервые они появились в телефильме «Золотая сорока», потом в спектакле «Бременские музыканты» и в «Снежной королеве», в «Милом моем привидении». Егиков столкнулся с феноменом детского восприятия: симпатии маленьких зрителей вызвали не только положительные герои, но и отрицательные. Разгадка этого явления, видимо, в том, что разбойники и другие «плохие» персонажи в произведениях для детей не столько злы, сколько забавны и смешны.
К творчеству Егикова трудно подходить с привычными мерками. На первый взгляд в нем много идет от камерной музыки, от классического образования. Это мастер миниатюры – каждое из его произведений виртуозно отделано, продумано, отточено. Фактура этих песенок напоминает узоры жука-древоточца: огромное количество ювелирно выполненных ходов и ходиков, изощренная игра фраз, ритмов, интервалов, не банальность мелодических линий. В каком-то смысле миниатюры Егикова можно сравнить с «музыкальными табакерками». Та же легкость.
Можно сказать, что он создал свой, оригинальный жанр, жанр музыкальных историй, музыкального рассказа, музыкального портрета.